Размежевание

Напуганное революцией 1905 года и массовым участием в ней крестьян, правительство решило в первую очередь расслоить, разрушить крестьянскую общину. А на хуторских отрубных и кулацких хозяйствах создать себе крепкую опору в лице кулака. Указом от 9 ноября 1906 года каждый крестьянский двор, пользовавшийся общинной землей, получал в частную собственность определенный участок земли. Началось массовое переселение русской деревни в Сибирь, которое преследовало, прежде всего, политические цели. "Что касается переселений, - писал В. И. Ленин, - то революция 1905 года, показавшая помещикам политическое пробуждение крестьянства, заставила их немножечко "приоткрыть" клапан и, вместо прежних помех переселениям, постараться... сбыть побольше беспокойных крестьян в Сибирь"^*.

^*(Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 265.)

Столыпинские аграрные реформы не касались прямо казаков, их векового патриархального землепользования. Реформы разоряли начисто крестьянское население, иногородних. Надел, закрепленный за "мужиками" в личную собственность, не давал возможности прокормиться. И крестьяне почти поголовно стали продавать свои участки кулакам. Только с 1907 по 1914 год в Области войска Донского около 40 процентов крестьян продали свои надельные участки. За счет этого расширялись и укреплялись кулацкие хозяйства.

Шолохов М. А.

Переселенческая же политика Столыпина обернулась трагедией. Тысячи донских крестьян-переселенцев погибли в таежных глубинах Сибири. Тысячи вернулись обратно, в кабалу к своим прежним помещикам и кулакам. В донских хуторах для крестьян в полной мере сохранилось крепостничество. Так же, как и до реформы 1861 года, существовали отработка, испольщина и скопщина. В крепостной кабале прожили всю жизнь родители матери Шолохова - черниговские крестьяне Черниковы. А Анастасия Даниловна, оставшись сиротой еще девочкой, стала собственностью помещиков Поповых.

Так жили казаки в конце 19-го - начале 20-го века. Фотографии И. В. Болдырева

Столыпинская аграрная политика усилила расслоение и среди казаков. Для создания видимости и поддержки казачьего сословия в Донской области был создан Войсковой земельный совет. Совет всячески способствовал экономическому укреплению кулака, регулировал выгоднейшую продажу земель донских помещиков.

Казаки возвращаются с ярмарки. Фотография известного русского фотографа И. В. Болдырева

Надежды казаков, переселившихся с Дона в восточные районы области, на получение свободной войсковой земли не оправдались. Переселенцам давали либо вовсе не пригодную для земледелия, либо очень скудную землю. Они быстро разорялись и возвращались в родные хутора, нанимались батрачить у богатых казаков.

Вот одно из прошений казаков, переселенных на 29-й участок нижнего запаса Сальского округа: "Полученное переселенческое пособие не оправдало своей надежды, пришлось каждому из нас избывать (сбывать) нужное и необходимое имущество и животных, хотя и принося большой вред, подрывая свое хозяйство, но в силу необходимости приходилось расстроить свое хозяйство, и до сего времени многие из нас по разорительности своей не устроились, как следовало бы, терпя во всем недостаток и нужду".

Казаки

А кулак уже пустил крепкие корни, прибрал к рукам выгодные земли, хозяйствовал с размахом.

В хуторе Каргинском появились паровая мельница, паровые молотилки, торговые предприятия. Разделение на "богатых" и "бедных" в хуторе было во всем: в черной непосильной работе женщин и детей; в шуме первых паровых молотилок, которые привозили из-за границы хуторяне-дельцы; в праздничных джигитовках, где красовались на чистых кровей дончаках холеные сынки богатеев; в проводах казаков на службу - когда, подавляя в себе гордость и бессильную злобу, неимущие принимали казенную амуницию и строевого коня, купленных под ссуду войсковой казны.

Казаки. Фотографии И. В. Болдырева

Зажиточные казаки разжигали ненависть к иногородним, распускали слухи, что мужики зарятся на казачью землю. Подстрекали и провоцировали драки. Атаманы и попы доносили полиции, что от иногородних распространяется политическая "зараза", революционная агитация. И ей поддаются в первую очередь неимущие казаки, которые по бедности вынуждены батрачить у кулаков.

Все глубже становилась межа, разделяющая богатых и бедных. Крепче всасывались кулацкие щупальца в хуторской быт. Вспомним Якова Лукича Островнова, новорожденного столыпинского кулака из "Поднятой целины": "Яков Лукич, как ребенок к огоньку, всю жизнь тянулся к богатству. До революции начал крепнуть, думал сына учить в Новочеркасском юнкерском училище, думал купить маслобойку и уже скопил было деньжат, думал возле себя кормить человек трех работников (тогда бывало даже сердце радостно замирало от сказочного, что сулила жизнь!), думалось ему, открыв торговлишку, перекупить у неудачного помещика - войскового старшины Жорова - его полузаброшенную паровую мельницу. В думках тогда видел себя Яков Лукич не в шароварах из чертовой кожи, а в чесучовой паре, с золотой цепочкой поперек живота, не с мозолистыми, а с мягкими и белыми руками, с которых, как зимняя шкурка-выползень, слезут черные от грязи ногти. Сын вышел бы в полковники и женился на образованной барышне, и однажды Яков Лукич подкатил бы за ним к станции не на бричке, а на собственном автомобиле, таком, как у помещика Новопавлова... Эх, да мало ли что снилось наяву Якову Лукичу в те незабываемые времена, когда жизнь сияла и хрустела у него в руках, как радужная екатериновка!"

Так жили казаки в конце 19-го - начале 20-го века. Фотографии И. В. Болдырева